Какое оно, российское спортивное фехтование?
Рассказывает Давид Абрамович Тышлер.
CD-диск "Что такое фехтование?", 2000 г.
Победы фехтовальщиков СССР и России феноменальны. Ведь за последнее 40-летие выиграно более 120 золотых медалей на мировых первенствах и Олимпийских играх. А это намного больше, чем сделала любая из ведущих мировых фехтовальных держав в течение ста лет современного олимпийского движения. Нам уступили общепризнанные лидеры мирового фехтования - команды Франции, Италии, Германии, Венгрии, участвовавшие практически во всех Олимпиадах и мировых первенствах, давно создавшие национальные школы владения холодным оружием. Об успехах отечественного фехтования до сих пор неизвестно широкому кругу людей, даже интересующихся спортом. Ведь квалифицированных суждений о мировом спорте в наших газетах, на радио и телевидении, всегда было крайне мало. Отрывочная и нередко ошибочная информация время от времени появлялась. В результате где-то что-то кто-то слышал, будто бы с "шашками наголо" наши бойцы "ничего". Иногда даже и побеждают, но не всегда и не всех. Отечественные спортивные пропагандисты раньше смотрели в рот партийным и военным начальникам, а ныне федеральным. Те же, думая понравиться "народу", делали вид, что болеют - прежде всего за футбол, ну, немножко и за хоккей. Остальные же виды в хозяйстве тоже нужны, как бы для "аранжировки" общих достижений страны в мировом спорте. И уж конечно, "руководство" понимает в этом деле. Был даже позорный эпизод, когда на правительственном приеме, приветствуя олимпийцев после их блистательной победы, старший по рангу не удержался и "добавил дегтя в мед", сказав:
- Победа на Олимпиаде, конечно, неплохая, но по футболу-то нет золотой медали, а народ этого может не понять.
Во фразе, сказанной несколько с юмором, была скрытая угроза. Конечно, не для нас, олимпийцев-"именинников", а руководителям спортивного движения страны.
Футбол же и хоккей мирового уровня уже давно не спорт. Практически и все другие олимпийские виды спортивных игр представляют собой крупные виды шоу-бизнеса, индустрию развлечений, рекламы товаров и услуг, в которых крутятся десятки миллиардов долларов, если не сотни.
Справедливости ради (хоть и спустя много лет) следует сказать, что Спорткомитету СССР везло на деловых председателей, как и крупнейшему в мире армейскому клубу ЦСКА, где я проработал четверть века. Видимо потому, что на спорт чаще всего ссылали не понравившихся или провинившихся подчиненных, как бы лишая их возможностей дальнейшего продвижения по службе. Ну а недовольны были ими "в верхах", наверное, за излишнюю инициативу, которая даже в старой России, как известно, считалась наказуемой. Ибо говорила о самостоятельности мышления, проявить которое, в том числе в СССР, не дозволялось. Были, конечно, и исключения. Не без того.
В мировом фехтовании, начиная с 1992 г., сложилась совершенно новая ситуация. Когда на олимпиаду в Барселону (1992) прибыла команда СНГ (Союза независимых государств) вместо команды СССР, а затем были оценены ее скромные результаты (одна золотая медаль, две серебряные и две бронзовые), "противники" решили, что расчлененная на будущем чемпионате мира на 13-15 самостоятельных команд, она самоликвидируется. Следовательно, большинство спортсменов бывшего СССР можно вычеркнуть из числа претендентов на медали в следующем олимпийском четырехлетии.
Подобные настроения у фехтовальной мировой элиты я почувствовал еще до Олимпиады, на Конгрессе международной федерации фехтования, куда прибыл как президент Федерации фехтования "Республики Россия". Необходимо было вступать в члены ФИЕ, иначе мы не смогли бы участвовать в первенстве мира 1993 года.
Правящим президентом Российской Федерации фехтования я стал случайно, явочным порядком, в связи с прекращением работы федерации фехтования СССР. Затем, осенью 1992 г., меня пригласили на научный "форум" в Афины и предложили доклад о состоянии и перспективах спортивного фехтования в России. Как бы для того, чтобы подтвердить мрачные прогнозы европейских специалистов фехтования. А остальным выступающим предложили научные сообщения по проблемам тренировки, хотя в своем большинстве и оказались они на уровне дипломных и курсовых работ студентов Российской академии физической культуры.
Я, конечно, не обещал, что в ближайшие десять лет можно будет исключить российских фехтовальщиков из числа претендентов на медали. Ведь тренеры, создавшие сборную СССР, как правило, проживали в г. Москве, а кто был из других городов, так же окончили институты физической культуры. Те же, кто состарился, оставили после себя достаточное число квалифицированных специалистов. Сохранилась и созданная в России система детских спортивных школ, как и кафедры фехтования в ВУЗах физической культуры. Следовательно, несмотря на многократное уменьшение количества фехтовальщиков и постоянно работающих тренеров, Россия сможет комплектовать и подготавливать сильные команды для участия на последующих мировых первенствах.
Мой эмпирический прогноз оправдался уже на Олимпиаде в Атланте (1996 г.), первой для самостоятельно выступающей Российской команды, где реальные достижения вдвое превзошли все ожидания. Фехтовальщики России даже превысили результаты сборной СССР, завоевав четыре золотые, две серебряные и одну бронзовую медали из десяти разыгрываемых видов.
Специалистов из западных стран можно понять. Они не имеют объективной информации о развитии фехтования в России. Фиксировали только победы, но не читали наших методических книг, диссертаций, учебников, изданных в основном на русском языке. Не видели, как педагоги тренировали своих чемпионов, да и не вполне понимают те технологии, которыми это делалось. Ведь в большинстве своем западные тренеры не обучались конкретно профессии тренера по фехтованию, а обладают лишь опытом собственных спортивных выступлений.
Справедливость подобного объяснения стала очевидной для меня летом 1992 г., когда проводил семинар с тренерами Голландии. Там, в конце первого дня работы, Президент национальной академии фехтования (по нашим понятиям он председатель тренерского совета), знавший меня еще по выступлениям на мировых первенствах и Олимпиадах, повез к себе домой и за ужином, вдруг, включил видеокассету. На экране бывший наш тренер из Львова Шандор Батызи, рассказывал о технике фехтования на саблях.
Минут 10-15 мы молча смотрим, затем мой хозяин спрашивает:
- Что скажешь?
- Это хороший тренер, я его много лет знаю. Он ученик моего друга из Львова, профессора В. Келлера. Да и я не раз с ним занимался.
Мне возражают, говорят, что я ошибся. Ведь записан урок известного венгерского тренера. Отвечаю, что не оговорился. Шандор Батызи венгр из Закарпатья. Лет пятнадцать назад, уже будучи опытным специалистом, уехал из СССР жить в Будапешт. Там добился успехов, стал даже тренером национальной сборной в сабле - самом популярном виде фехтования в Венгрии. И в его уроке представлены основы начального обучения.
Мой собеседник, конечно, был удивлен, ошибку признал, а затем изложил главное:
"Занятие действительно проводилось квалифицированно. Но обучаемые внимательно слушали педагога только первые полчаса, так как все, что он преподавал, было известно голландским тренерам. Просто преподносился материал и показывался прекрасно. А тебя сегодня наши тренеры слушали, не отрываясь десять часов. Все было для них незнакомым. Да и сам я сегодня убедился, что у Вас в России создана совершенно другая технология тренировки фехтовальщиков. И, судя по одержанным победам, весьма эффективная."
Пришлось подтвердить своему голландскому коллеге, что технико-тактическая подготовка фехтовальщиков в России строится совершенно на других принципах. Да и в наших книгах описывается не столько техника и тактика, а как ими овладеть. Главное же в том, что специалисты традиционных западных школ в основном совершенствуют спортсменов в выполнении приемов наступления и обороны. В России же тренируется, прежде всего, сам человек, у которого в процессе овладения боевыми действиями, параллельно, контролируется специализирование двигательных реакций, мышления, личностных свойств, объемы тактической информации.
В 60-е и 70-е годы в СССР "производилось" столько сильных фехтовальщиков, что можно было укомплектовывать две, а то и три сильных команды. Было в видах оружия и по 2-3 лидера, конечно с именами, которые по авторитету в глазах судейского аппарата считались лучшими, но за их спинами находилось немало сильных бойцов. В результате многих молодых "мариновали" на скамейках запасных. Например, В.Кровопусков лишь после пяти лет ожидания вырвался на мировой помост и выиграл затем четыре золотые медали на двух подряд Олимпиадах. А на третьей ему не привелось выступить, хоть и был достаточно силен, из-за бойкотирования нашей страной Олимпиады 1984 г. в Лос-Анджелесе.
Избыток сильных мастеров фехтования в СССР, а команды ведь не резиновые, доводил уровень конкуренции выше допустимого предела, нервно истощавшего спортсменов. В итоге немало претендентов в состав команды и выезд на чемпионаты мира или Олимпиады, в том числе и титулованных, не находили затем сил для полноценной борьбы за столь вожделенные медали. Да и на самих первенствах ветераны сборной страны были не раз свидетелями грустных эпизодов, когда руководитель делегации и старший тренер, обеспечив "себе" в первых видах программы 3-4 золотые медали и, тем самым общекомандную победу, затем обменивались примерно такими репликами:
"Не дай бог еще эти выиграют. Представляешь, какой план дадут на будущий год."
Следом возникали необоснованные замены в командах, а участники нередко выступали уже сами без тренерского сопровождения, без контроля за назначением судей. Руководители, да и отдельные тренеры, считали себя уже свободными, уезжали "отовариваться", торопясь потратить командировочные, которые у них сохранились, пока они "боролись" за золотые медали.
Как будто только у них к концу соревнований оставались личные проблемы. Для участников было обычным, когда усталым и "избитым", в смысле в синяках и ушибах, дадут перед отлетом 2-3 часа для покупки семьям сувениров на их “копеечные” деньги, сэкономленные на желудках. Так, например, бросили без "присмотра" сабельную команду на Олимпиаде в Риме после достигнутой общекомандной победы. Ведь ордена и премии для руководителей уже были обеспечены. И случаев таких имелось немало. Запас прочности позволял даже зачислять в команды и не самых сильных, но более желанных. Ведь членам совета тренеров, так же как и другим обычным людям, ничто человеческое не чуждо. От личностных до ведомственных и территориальных интересов.
О силе наших фехтовальщиков говорит случай, который среди тренеров рассказывался как смешная, но поучительная присказка. Было это на турнире "Московская сабля" в конце 70-х годов. Сильнейшие спортсмены мира побаивались в нем участвовать, но приходилось. Ведь мы были сильнейшими в мире, и "прицеливаться" в начале сезона (январь) было необходимо. Однако опасность для их авторитетов была реальной, ибо на первенствах мира в личном первенстве выступало по пять наших спортсменов, на Олимпиадах вообще только по три. В "Московской же сабле участвовало не менее 30 хороших отечественных фехтовальщиков.
И вот, начинается отборочный тур. Тренеры стоят кучкой и наблюдают бои. Закончил свой первый поединок юниор Андрей Михеев, бывший примерно пятым юниором в стране по своей возрастной группе. Ищет глазами тренера - Вадима Пучкова и, найдя его, подходит. Тренер, конечно, знает результат боя, ведь наблюдал, но виду не показывает и спрашивает:
- Ну, как?
В ответ получает:
- Да выиграл, 5:1
- А с кем дрался-то?
- Фамилия какая-то непонятная, Будка или Водка. Смешно даже, ведь написано в протоколе на французском.
- Да ты что? - с серьезным видом отвечает В. Пучков. - Это же "Вудке" - чемпион мира в личном первенстве из Польши. Значит, сегодняшний первый номер.
У спортсмена сначала глаза на лоб, а потом ответ:
- Что же Вы мне раньше не сказали?
Юноша в недоумении. У столь слабого, как ему показалось, противника, такой внушительный титул. Затем, когда отошел спортсмен, тренеры дружно смеялись, но пришли к неутешительному выводу. Знай Михеев, с кем скрестил саблю, сам бой, да и его результат были бы иными и скорее всего не в пользу дебютанта. Ибо его психика к победам была еще не готова, тем более на столь высоком уровне. А сделать это ой как непросто. Ибо в подобном деле очень легко переборщить, и разумная середина нащупывается лишь после длительных наблюдений за учениками в различных по сложности и ответственности ситуациях.
Когда олимпийцы нашей страны были увенчаны победами, в около спортивной среде стали возникать горячие споры. Нередко велись они в самых различных группах людей, собравшихся даже за семейными или дружескими столами. Камнем преткновения был вопрос - "любители мы или профессионалы?"
В самом деле, в документах Олимпийского комитета того времени было записано, что спортсмен-любитель не может получать вознаграждения за свои выступления, а завоеванный приз не должен по стоимости превышать сорока долларов США. Да и свою подготовку следовало оплачивать без посторонней помощи.
В этом смысле учрежденная Сталиным в конце сороковых годов доплата на питание членам сборных команд страны, названная стипендией, входила с олимпийскими правилами в формальное противоречие. И некоторые спорщики, утверждавшие, что мы профессионалы, не хотели учитывать крайне низкого уровня жизни в СССР, в сравнении со странами Европы и Северной Америки. В расчет не хотели принимать и тезис о том, что будь наш олимпиец токарем, слесарем, экскаваторщиком, да кем угодно, он был бы лучшим в своей профессии благодаря очевидной двигательной одаренности, заработал бы больше, чем стоила стипендия.
Логические аргументы не действовали и "ненавистники" завершали спор фразой - "Побеждаете вы потому, что соревнуетесь с любителями. Вышли бы против профессионалов, так они из вас котлет бы наделали".
Спортсмены СССР, конечно, не были профессионалами в том смысле, который вкладывался в него Олимпийской Хартией. Ибо зарабатывали только на текущее пропитание. Были как бы рабочими - поденщиками, подряженными лишь на время молодости, на условия аскетического отношения к быту с обязательным достижением побед на международной спортивной арене.
Однако мы были безусловно профессиональны по своему отношению к тренировкам и соревнованиям, по интеллектуальной подготовленности к спортивным победам, педагогическому и медико-биологическому обеспечению тренировок.
Убийственным аргументом в пользу наших спортсменов, не вписывающимся в стандарты западных стран при оценке профессионалов, были высказывания тогдашнего президента Международного Олимпийского Комитета, которые в среде наших спортсменов и тренеров сборных команд рассказывались вроде анекдота.
Так, перед Олимпиадой в Хельсинки (1952г.), какой-то спортивный босс публично обратился к Брендеджу с предложением не допускать спортсменов СССР к соревнованиям, так как у него есть достоверная информация, что они профессионалы. Получают деньги за то, что тренируются.
Президент МОК его спрашивает: "Сколько им платят?"
- От восьмидесяти до двухсот в месяц. Возможно, что самые сильные, чемпионы и рекордсмены мира, оплачиваются даже - до трехсот!
Брендедж уточняет - "В долларах?"
- Нет, в рублях.
- Господа! - резюмирует президент.- тогда какие же они профессионалы?
Как всегда, само время ликвидировало споры о любителях и профессионалах. Толчком к объединению этих двух, как бы самостоятельно функционирующих спортивных движений, стало решение Международного Олимпийского Комитета, ликвидировавшего в конце восьмидесятых годов формальные барьеры, препятствовавшие выходу запасных профессионалов на общие арены.
И что же мы увидели на Олимпиадах в Барселоне (1992) и Атланте (1996)?! Да ничего сверхъестественного. В большинстве видов программы победителями остались представители любительских федераций. Пожалуй, лишь в спортивных играх (баскетболе, футболе, волейболе, теннисе) несколько изменились составы команд, да и географическое распределение победителей.
Самим спортсменам и тренерам было ясно, что в этих спорах не учитывались условия жизни в нашей стране, в частности, их материальный уровень, который, мягко говоря, у соперников был выше. Ведь среди "западных олимпийцев" было немало отпрысков знатный и богатых родителей. И среди них не все “прожигали” свою молодость в казино и ресторанах, а регулярно тренировались, не думая при этом о хлебе насущном. Обеспеченных были сотни тысяч, а то и миллионы. Например, греческий король Константин в молодости был олимпийским чемпионом в парусных гонках, а английская принцесса Анна - чемпионом Европы в конном троеборье. И не нужно уточнять, сколько стоило приобретение яхт и лошадей для их тренировок. Но эти аргументы в расчет не принимались, ведь в семейных деньгах копаться не принято.
Собственно, совсем не в СССР придумали "скрытую" материальную поддержку для спортсменов-любителей. Намного раньше это начали широко культивировать в Америке. И делалось это, видимо, не ради самого спорта. Используя его притягательность для молодежи, ведущие университеты Америки за счет студенческих стипендий и освобождения от платы за учебу комплектовали свои спортивные команды, рекламируя тем самым свои учебные заведения. Обеспечив массовый приток студентов, платящих за обучение немалые деньги, руководители университетов построили впоследствии шикарные научные лаборатории и приглашали за хорошую зарплату лучшую профессуру. Ну а "по дороге" кое-что досталось и спорту.
Во всем мире и армии вносят "материальный" вклад в спортивные движения своих стран. Аналогично поступают полицейские службы. Делается это за счет полного или частичного освобождения от службы своих лучших атлетов, формирования так же отдельных спортивных подразделений. Это было сто лет назад, и пятьдесят лет назад, существует и сегодня. И Российская Армия, как и спецслужбы, не выдумали в этом плане чего-либо особенного. Лишь поступают в пределах общепринятой практики.
Помощь военных спорту, а в определенные исторические времена даже опека, являются не случайными. При этом не столь важно, скрытые они или гласные. Помощь же вполне естественна, ибо армиям нужны физически здоровые и двигательно-полноценные солдаты и офицеры. Следовательно, чем широкомасштабно заниматься физической подготовкой резерва, а это сложно, да и дорого, лучше пусть проблему решают для страны общественные спортивные движения, а также школы и университеты.
Однако, 20-й век, особенно его вторая половина, придали спорту высших достижений две новые и не менее важные функции. Благодаря несоизмеримо возросшему информационному потоку, доступности радио, телевидения, газет и журналов, сначала для миллионов людей, а затем и для миллиардов, спортсмены стали пропагандистами своих стран. Кроме того, производители одежды и обуви увидели в спортсменах агентов для рекламы своих изделий, средство формирования моды и образцов для подражания.
Огромный психологический эффект от массового зрелища известен уже тысячелетия. В древности использовали поединки богатырей на глазах у наблюдавших их масс вооруженных людей. Ведь не зря воюющие армии предлагали своим противникам первоначально выдвинуть одного воина для демонстративного поединка, а иногда даже и самого полководца.
Принципиально те же идеи имели в виду руководители СССР в 40-е и 50-е годы, в условиях холодной войны. Спортивные победы призваны были доказывать высокий культурный и научный уровень страны. Ведь, в самом деле, достижения в соревнованиях олимпийской программы в определенной мере базируются на разработках в области педагогики, психологии, медицины. По замыслу пропагандистов, олимпийские медали, полученные молодыми, красивыми и полными сил участниками, должны были продемонстрировать и возросший уровень жизни народа в СССР.
Вместе с олимпийскими командами СССР, им в "помощь" выезжало много политработников. Этим они подчеркивали свою сопричастность к будущим победам. При этом среди них были нередко люди, весьма далекие от проблем ими "опекаемых" людей. Но, как говорится, "звание обязывает" и, присмотревшись пару дней к тренировкам и наслушавшись обрывков разговоров между тренерами и спортсменами, считали своим долгом направить подчиненных на "путь истинный". Выпирало стремление напомнить "спецам", что они здесь по серьезному делу, участвуют в идеологической борьбе двух систем. Поэтому компромиссы и мягкотелость недопустимы.
Например, на олимпиаде в Риме (1960), инструктор отдела пропаганды Центрального Комитета КПСС собирает старших тренеров и руководителей союзных федераций по видам спорта, чтобы "подправить" их, и начинает с монолога:
- Мы тут поговорили с товарищами, обменялись мнениями, и выходит, что золотые медали выиграют те участники, кто использует максимальные нагрузки. Однако, я смотрел, был на тренировках, а этим и не пахнет. Многие осторожничают, работают в полсилы!
Тренеры в ответ робко перечили, что это в принципе так, но нагрузки дозируются ими индивидуально. Да и за неделю-две до старта не все большие нагрузки и выдержат. Возможна серьезная перетренировка с негативными последствиями для здоровья участников. В результате переутомления после олимпиады многие могут закончить свои спортивные выступления, сойдут с арены.
- Ну и что это за аргументы? На прошедшей войне ведь и людьми жертвовали ради победы. А медали на Олимпиаде имеют политическое значение. Значит, нечего церемониться. Считаю целесообразным использовать максимальные нагрузки вплоть до старта. Конечно, не все выдержат и из-за этого проиграют. Пусть даже и потеряем часть команды, но зато остальные наверняка получат золотые медали и общекомандный триумф будет обеспечен. Следующая Олимпиада через четыре года, а победы нам нужны сегодня. Медалей-то золотых достаточно всего примерно 50, а выступать будут около 500 человек. Так что тактика здесь напрашивается очевидная!
Бывали, конечно, накачки другого типа, вполне отеческие. Делал их, например, в ЦСКА, раз в год - два, сам маршал Гречко, тогдашний министр обороны. Выступая перед тренерами и сильнейшими спортсменами, не раз напоминал о победе нашей Армии во Второй мировой войне. Поэтому считал, что в спорте ее представители должны быть впереди планеты всей. В том смысле, что золотые медали обязаны выигрывать армейские участники сборных команд СССР. Серебряные же и бронзовые медали тоже нужны, так как вполне по рангу спортивному резерву.
Происходило восхождение фехтовальщиков СССР на мировой пьедестал не "вдруг" и не по "щучьему веленью". Как в каждом трудном деле, сначала один "засветился" своими победами в командном матче, затем следующий боец попадал в финал личного турнира. Далее появились командные медали в одном виде оружия, первые золотые награды. Следом возникали двукратные, трехкратные и многократные чемпионы мира и Олимпийских игр. И посвятили этому свои спортивные жизни несколько поколений наших соотечественников из разных городов и республик СССР и России.
Победы отечественного фехтования принадлежат конкретным людям и командам, среди которых были и своеобразные рекордсмены, уровень которых трудно сопоставим с достижениями в других видах спорта. В частности, четыре человека стали четырехкратными олимпийскими чемпионами и более двадцати человек - трехкратными и двукратными. А по количеству золотых медалей с чемпионатов мира очень многих можно ранжировать, начиная от пятикратных, восьмикратных, до одиннадцатикратных.
Эти победы не могли быть сделаны без знающих, умных, личностно сильных тренеров, "державших удары судьбы" из-за способностей реально прогнозировать результаты своей работы. Но о них принято рассказывать отдельно. Ведь выучить чемпиона - это совсем другая профессия, во многом не совпадающая с делами спортсмена, борющегося за медали.
Собственно, наши отечественные тренеры (причем, не только по фехтованию, но и по многим другим видам спорта) не привыкли, чтобы о них подробно писали и говорили. Такие были созданы правила игры. А в жизни большинство спортивных педагогов по много лет "шагали за сценой", каждодневно упорно делали "черновую" работу. И только раз в году (или раз в четыре года) удостаивались похвалы своих руководителей, а также иногда и денежной премии, достаточной примерно на покупку холодильника или для семейной поездки на отдых.
Всем им слава и добрая память до тех пор, пока жив российский спорт, а так же и есть потребность у общества в спортивной педагогике, как профессии.